Сразу после победы в войне за независимость и провозглашения Государства Израиль еврейская эмиграция впервые стала называться репатриацией, и уцелевшие во Второй Мировой Войне евреи со всех концов света потянулись на новую Родину.Традиционно мы вспоминаем европейское еврейство, бывших узников гетто и концлагерей, и почти совсем не говорим по-русски об эмиграции из стран Магриба.

Вот уже 70 лет нашему государству, сбылись многие мечты провозвестника Герцля, но идея плавильного котла, где бы «евреи всех национальностей» жили в мире и взаимном уважении так и не реализовалась.
Новые репатрианты из бывшего СССР не раз слышали в свой адрес нелестные эпитеты от «марокканцев», а мы в свою очередь частенько считали их малограмотными, некультурными и криминальными элементами.
Принято возмущаться, что в марокканских семьях почти ничего не знают о жизни в наших странах исхода. В 90-х почти каждому из нас приходилось сталкиваться с искренними вопросами типа: «А ты знаешь, что такое холодильник?» от квартировладельцев-марокканцев. Они сдавали нам халупы по хорошим ценам, нанимали нас на уборку своих квартир и, чувствуя удовлетворение от того, что пианистка или детский доктор моют у них полы, благодушно отдавали нам на Песах детскую одежду и старые наборы посуды.
А что знали мы об их корнях, об истории эмиграции восточных евреев?
Вади-Салиб — район-призрак, живой укор и напоминание о мрачных страницах истории Израиля.

В 50-е годы, после того как арабов вытеснили из Хайфы, в Вади Салиб стали направлять новых олимов из Марокко. Из 30 тысяч ранее живших здесь арабов осталось 3000. Их место заняли 20 000 новых репатриантов-евреев мизрахи ( из стран восточной Африки, в основном из Марокко)
Селили их скученно, по несколько семей в бывших арабских домах, где часто не было ни водопровода, ни канализации.

Старые арабские строения, где прежние жильцы пристраивали друг к дружке так называемые «кивани», как бы гостиные на открытом воздухе, отделенные от соседей тремя стенами, составляли бОльшую часть жилого фонда. Иногда в центре такого двора находился колодец для сбора воды.

В Хайфу, где был порт, где скрещивались дороги центра и севера, где было хорошее железнодорожное сообщение, стали просачиваться нелегально евреи-марокканцы, которым назначено было поселиться среди пустынь юга, в районе Димоны. Они надеялись найти здесь работу.

Но если человек не имел красной книжицы Гистадрута (профсоюза), хорошая официальная работа со всеми правами трудящихся ему попросту не светила. Вырастало новое поколение молодых активных горячих восточных парней, которым некуда было применить свои силы. Неизбежно в местах большой скученности и при условии незанятости возникали мелкие банды, грабежи, азартные игры. Вади-Салиб переполнился до отказа — здесь были свои «буржуазные» магазины, много мелких закусочных и даже приличное кафе «Розалио».

И вот однажды в этом самом кафе Розалио бушевал известный местный хулиган и алкоголик Яаков Элкариф (Акива Эль-Хариф), выходец из Марокко. Он сопротивлялся полиции столь упорно (бросал в полицию бутылки), что полицейский достал пистолет, выстрелил и серьёзно ранил его (после выстрела в воздух); после чего раненого доставили в больницу. Рана была не смертельной, но распространился слух, что «марокканец» убит.

Имя полицейского было Давид Гольдберг. Незначительная, казалось бы, бытовая ссора 8 июля 1959 года подожгла витавшие в воздухе ядовитые пары межгрупповой ненависти и почти что классовой вражды.
Марокканцы были уверены, что будучи выходцем из Польши, Давид Бен-Гурион лучше заботится о польских евреях — они получали более комфортабельное жилье, их принимали на работу, они могли посвящать свое время учебе.

Лидером мятежников был выходец из Марокко, бывший полицейский Давид Бен-Харуш.
В районе он открыл маленькое кафе «Тамар», где, как в маленьком привилегированном клубе собирались джентльмены удачи, чья фамилия не могла быть Рабинович или Беркович. Давид Бен-Аруш писал письма местным властям, в Кнессет, руководителям государства, описывал бедственное положение восточных евреев. Здесь родилась организация со своим уставом, клятвой на Танахе и даже своей библиотечкой.
Отсюда и вышли первые восставшие, прошли демонстрацией вдоль улицы Ацмаут с лозунгами «Лехем, авода, рецах бемиштара!»

Хайфа взорвалась. В следующие несколько дней неистовствующие хулиганы из Вади-Салиба поджигали автомобили, взламывали и грабили магазины, крушили Адар, где жила более богатая прослойка общества — те самые ненавистные Рабиновичи, Берковичи и Гинзбурги.

Силы полиции ничего не могли поделать — восставшие осаждали даже полицейский участок.
Восстание гордых, но униженных марокканцев охватило всю страну.

В Хайфе помещения филиалов Еврейского агентства и правящей в то время партии МАПАЙ были разрушены до основания.

Также мятежники разгромили отделения Гистадрута.

Восстание было подавлено силами армии и полиции. В ходе столкновений с полицией по официальным данным, было ранено 12 или 13 полицейских, и 2 мятежника; арестовано 34 мятежника. По неофициальным данным, были убитые и сотни раненых.

Вскоре беспорядками была охвачена вся страна, от севера до юга, везде, где проживали выходцы из восточных стран — эта «интифада» прокатилась по всему Израилю от Хайфы до Беер-Шевы.

Сохранились фотографии того времени — протестующие с транспарантами «Король Марокко, забери меня обратно!»

Правительство вынуждено было принять кардинальные меры — и выход из положения был найден.

На южной окраине Хайфы были построены несколько жилых районов, куда в скором времени с восторгом переселилась беднота Вади -Салиба. В начале 60-х хайфские «Черемушки» с электричеством, водопроводом и канализацией были настоящим подарком.
Вади-Салиб вновь опустел и почти 60 лет оставался заброшенным памятником былых баталий. Построенные некогда в ориентальном стиле многоэтажные дома с красивыми балконами и арками ветшали и разрушались.

 

Хайфа строилась и развивалась, в непосредственной близости от Вади Салиба вырос целый комплекс солидных правительственных зданий, здесь появился нынешний символ Хайфы — небоскреб , напоминающий то ли ракету, то ли кукурузу.
Окружной Суд обосновался прямо по соседству с бывшей резиденцией Мустафы Халиля в новом и архитектурно необычном здании.
И только руины Вади Салиба оставались никому не нужными.

Но, кажется, наступают новые времена.
О нынешних планах реконструкции и восстановления этого многострадального района читайте в следующей статье серии «Непарадная Хайфа».

Первая часть здесь.