Отстроить Храм

Нажмите для доступа к forum517.pdf

2014г

Отстроить храм
Так случилось, что пару недель назад, в свой последний
приезд в Дрезден, мы поселились прямо в нескольких метрах
от церкви Богородицы. По утрам колокола настойчиво
напоминали нам, что валяться в постели после 6 утра
грех. Таким образом, с раннего утра я успевала всласть
налюбоваться на необычайно теплую золотую осень,
набегаться по окрестным скверам и сделать миллион
снимков с разных ракурсов окружающих зданий полностью
отреставрированного знаменитого барокко Дрездена, так
напоминающего любимую Италию.

В своих странствиях я непременно посещаю синагоги
почти всех городов, куда попадаю. Вот и в Дрездене поинтересовалась, как найти
синагогу. Ответ друзей меня озадачил: «Иди вдоль набережной, и ты
ее сразу узнаешь».
Прежде чем выйти на набережную, я решила еще немного полюбоваться на стеклянный купол Кунстакадемии, а там сразу появилась лепнина Альбертинума, а прямо перед ним на возвышении в чудном сквере среди виноградного
плюща памятник очень известному, но не мне, немецкому художнику…
Я остановилась на вершине холма в пяти минутах ходьбы за углом моего отеля, в непосредственной близости от Фрауэнкирхе, восторженно глядя на Эльбу и
прицеливаясь на противоположный берег объективом. И вдруг в поле зрения что-то помешало.
Это «что-то» оказалось гладким серым кубом какой-то странной искривленной ориентации в пространстве, резко контрастирующим с окружающими портиками, колоннами, атлантами и кариатидами.
Вот по этому генетическому еврейскому чувству чужеродности в Германии я, как
мне было обещано, сразу поняла, что это и есть моя цель. Отстроенная в Дрездене в 2001 году синагога — бейт-кнессет — стала первым
в Германии храмом, сооруженным полностью заново после войны.
В общинном центре новой дрезденской синагоги я встречаюсь с Еленой Танаевой (Гуревич) —
главным координатором социальной работы в еврейской местной общине. Острый, критический взгляд из-под очков, ироническая улыбка, образная и живая правильная русская речь — потомственная жительница Петербурга
Елена Танаева живет в Дрездене с 1998-го. Ее пожилые родители не колебались при выборе места жительства в Германии. «Безусловно, Дрезден! — сразу сказала мама Лены. — Там же галерея!»
До прихода нацистов к власти в полумиллионном Дрездене проживали 5000 евреев. В конце 80-х годов ХХ века — 160, главным образом послевоенные переселенцы из Польши и их малочисленные потомки. Сегодня, рассказывает
Елена, еврейская община города увеличилась до 750 человек, в основном за счет выходцев из бывшего Союза. Средний возраст Елениных подопечных — более
60 лет, но есть и молодые пары из подросшего поколения детей эмигрантов.
Возрождению еврейской общины в Германии придается историческое значение, ведь еврейская жизнь в Германии являет собой оправдание страны в глазах
мирового сообщества.
Синагога стала клубом, вторым д омом для многих пожилых людей.
Открывая для себя еврейские традиции, возможно, впервые в жизни
читая вслух молитвы из сидура на русском, немецком и иврите, евреи
Дрездена чувствуют себя частью нашего немногочисленного, но вечного народа.

Мы еще долго беседуем на разные темы — ровесницы, бывшие студентки Ленинградского политеха и Московского мединститута с
одинаковыми кумирами юности и разными судьбами.

Встретившись в дрезденской синагоге, мы говорим с Еленой о жизни в Питере
в поздних 90-х и о нашей абсорбции в Израиле, о художниках и архитекторах, о королях и прези-дентах. Совершенно неожиданно я получаю ответ на интересовавший меня уже давно вопрос: откуда у Фридриха Августа Сильного, по-
строившего Цвингер и обессмертившего Дрезден собранием художественных сокровищ, было так много денег на все это великолепие? Местный гид объяснял, что все капиталы появились от добычи в шахтах серебра, чему верилось с трудом. Елена удовлетворила мое женское любопытство «откуда деньги, Зин?» и заодно прояснила, почему все-таки Август Сильный согласился принять католичество.
Выяснилось, что здесь тоже не обошлось без еврейского следа.
Польский банкир понятной национальности Бернард Леман
ссудил саксонскому курфюрсту 16 миллионов талеров — невообразимые деньги по тем временам — в обмен (А теперь внимание!
Банкиры раньше были бОльшими патриотами.) на свободу передвижения евреев по всей Саксонии и отмены гетто в Польше. Вот почему Август Второй стал таким богатым (а значит, и сильным), что смог позволить себе принять католичество,
чтобы стать королем Польским и выполнить условие банкира.
А сейчас мы непосредственно подходим к истокам появления в Дрездене его жемчужины — Фрауэнкирхе, церкви Богородицы.

Дабы задобрить своих саксонских лютеранских подданных, Август Второй
не только не вводит повсеместно католичество, но и возводит в 1726–1743 годах внушительных размеров лютеранскую церковь недалеко от Цвингера, в самом
центре города, на месте старой обветшавшей.
Веком позже, в 1849 году, была построена синагога Дрездена архитектором Готфридом Земпером, тем самым, чье имя носит роскошная Дрезденская
опера на Театрплац. Земпер не был евреем, и здание синагоги,
в сущности, явилось единственным его творением сакрального
предназначения. Что повлияло на решение Земпера заняться именно синагогой? Близость с Феликсом Мендельсоном, родоначальником еврейского просвещения Европы?
Впрочем, и Рихард Вагнер входил в это же общество молодых немецких революционеров и сражался в революцию 1848 года.
Разрушена дрезденская синагога была планомерно и с немецкой основательностью в Хрустальную ночь 1938 года. Приказ полностью стереть ее с лица земли был педантично выполнен нацистами.
Осталось только несколько камней, которые сегодня встроены в стену
нового комплекса. Чудом сохранившийся металлический ажурный магендавид нашел на руинах немецкий пожарник и сохранил его на своем чердаке, рискуя быть повешенным. Совесть ли, корысть ли заставили его рисковать своей
жизнью, но факт остался фактом — уцелевший ажурный магендавид при входе сегодня контрастирует с современным минималистским дизайном синагоги как единствен ное напоминание о прежнем великолепии.
Контур старой синагоги специ ально сохранили во дворе между
двумя зданиями комплекса — это линии на земле. Просто и страшно.
Сразу вспомнилось: я уже видела похожее — в английском Ковентри. Там, где немецкие бомбардировщики уничтожили главный собор города, сегодня специально оставлены руины и контуры былого строения, а рядом выстроен заме-
чательный по своему дизайну модерновый собор.
В отместку за Ковентри англий ские Королевские военно-воздушные силы и американский воздушный флот постарались на славу:
без всякого на то стратегического резона город Дрезден подвергся страшнейшей бомбардировке 13–14 февраля 1945 года. В огненном смерче среди тысяч чело-
веческих жертв погибла в числе многих и гордость Дрездена — Фрауэнкирхе. Еврейский и христианский храмы пребывали в развалинах все время советской власти.
ГДР при помощи Советского Союза отстроила Дрезден, упаковав его стандартными коробками, обеспечив жилищем горожан и советских солдат гарнизона.
Денег на восстановление храма не находилось и после объединения Германии, но, поскольку церковь имела символическое значение, было принято решение
сделать это методом народной стройки. Деньги собирались по всему миру, а золотой громадный крест в навершии был пожертвован британской монархией. Он явился точной копией того, что был найден закопченным и поломанным под
руинами Фрауэнкирхе.
Решено было использовать все более или менее сохранившиеся камни старого храма — 20 тысяч ку-бометров обломков. Их надо было рассортировать, определив место каждого в конструкции. Благодаря четырехлетним трудам програм-
мистов, архитекторов и историков 8500 камней были разложены в
специальном павильоне рядом со стройплощадкой и подготовлены к монтажу.
В 2005 году завершилась уникальная реконструкция.

Фрауэнкирхе снова украшает собой германскую «Флоренцию на Эльбе».
Синагога возродилась почти пятью годами раньше.
Поражает полная противоположность концептуального подхода к убранству и внутреннему дизайну воссозданных храмов.
Во Фрауэнкирхе не требуется особых усилий, чтобы распознать типичные атрибуты стиля барокко.
Нежно-салатовый и розовый цвета в декоре придают особую воздушность и прелесть внутреннему убранству церкви.
В синагоге без поводыря сразу сориентироваться трудно.
С первого взгляда немного шоки рует нарочито простой бетонный параллелепипед здания общинного центра — но когда замечаешь, что
внутренняя сторона, обращенная ко входу в синагогу, полностью прозрачна, становится как-то легче.

В зале собраний очень светло от многочисленных сверкающих солнечными лучами прорезанных окон.
По контрасту огромный высокий неправильный куб самой синагоги совсем без окон. Непривычно для израильского глаза арон а-кодеш находится в центре зала. Высоченный, уходящий в бесконечность потолок создает ощущение насто-
ящего храма. Добротная немецкая мебель без всяких излишеств строгого дизайна. «Помните в советские времена мебельные гарнитуры “Хельга”? — шепчет мне мой проводник Елена. — Наша мебель сделана на той же фабрике!»
Самый необычный элемент внутреннего убранства дрезденской синагоги — это занавеси, этакие колеблющиеся стены, выполненные из металлической сетки-ткани по типу легкой кольчуги.
Изготавливались эти занавеси по спецзаказу с изображениями ма-гендавидов.
Вот так внезапно в один прекрасный сентябрьский день произошла моя «встреча на Эльбе» с двумя отстроенными заново храмами.

Считать ли случайностью, что в полном хаосе сохранились лишь золотой крест Фрауэнкирхе и ажурный магендавид синагоги Земпера? Умеет ли
мстить мирозданье, когда после Хрустальной нацистской ночи всего через семь лет в страшной огненной буре погибает почти весь Дрезден и его христианский
символ Фрауэнкирхе?
Помните железный занавес с шестиконечными звездами — часть декора синагоги? Мне вдруг пока-залось, что задумкой архитектора было в буквальном смысле выделить значение щита народа Израилева, чтобы железный занавес не
разделял, а соединял и защищал наших соплеменников, где бы они
ни находились.
И пусть новый еврейский год будет наполнен спелыми яблоками, сладким медом и сочными гранатами.

Нона КОВЛЕР
Фото автора