Приди ко мне, как ветер к волне…

Рав Шмуэль безбожно опаздывал…

Впрочем, разве можно употребить такое слово по отношению к самому востребуемому, талантливому поющему раввину? Он всего лишь ожидал полного сбора свадебных гостей, чтобы явить свой талант и чарующий голос в полном великолепии народу Израиля. Народ Израиля хаотично передвигался между духанами с экзотической едой со всего мира, исключительно кошерной, включая суши, итальянские пиццы и картонки с китайской едой, выпивал и закусывал, любуясь невероятным закатом, явившимся в отличие от раввина точно по расписанию.

Мужчины во главе с равом Шмуэлем быстро подписали брачный договор, жених с отцом и старшим братом, махнув рукой, соглашались на любые условия. И вот, наконец, долгожданное шествие по дороге к сочетанию любящих душ началось. Рав Шмуэль, стоя на сцене под хупой, благосклонно взирал на стандартную процедуру.

Первым родители должны были ввести жениха, но вместо того, чтобы держаться под ручки и следовать за мамой и папой, жених, как обычно, моментально прочувствовав мамины вибрации, не дал ей испортить праздничный макияж, крепко прижав к себе, и так и привел маму и папу в своих объятьях, перед самой сценой, взяв родителей за руки, как в детстве.

Рав Шмуэль улыбался. Ничего страшного… Небольшие отступления от ритуала позволительны…

Далее дорожка к хупе превратилась в красный ковер каннского фестиваля — там появились родители невесты, ничем не отличающиеся от голливудских актеров, и сама невеста, пытающаяся скромно потупить глазки, но все равно улыбающаяся своей открытой победоносной улыбкой.

На середине дорожки невеста отпустила родителей, и все приготовили платочки, чтобы под медленную сентиментальную музыку наблюдать, как волнующийся жених неверными шагами спустится к избраннице, дрожащими руками начнет закрывать ей лицо фатой и поведет под хупу.

Рав Шмуэль выжидал. Праздничная процедура, проведенная им десятки раз, все равно волновала его широкое сердце.

Но что-то пошло не так.Невеста вдруг вскинула руки к небу, откинула фату и свистнула в два пальца — Диджей РАМ!!!!

Сентиментальная музыка резко оборвалась, врубили дикий рок, жених спрыгнул со сцены, на ходу сорвав с себя пиджак, и парочка вместе в радостном танце, приветствуя и вовлекая гостей, вбежала на сцену. Музыка стихла.

Рав Шмуэль пришел в себя, сглотнул и начал своим чарующим голосом выпевать древние слова. Публика стихла. Платочки пригодились. По кругу пошел единственный бокал вина, из которого пригубили все стоящие под хупой, произнеся заклинание — «нет короне». Настало время для обмена кольцами.

Но прежде жених с невестой имели сказать друг другу, а также городу и миру, пару слов. Невеста говорила первой. Ее речь была трогательной, смешной, откровенной и полной любви и нежности. Друзья поддерживали приветственными криками и смехом в нужных местах. Бабушка жениха понимала почти все на иврите, требуя немедленного синхронного перевода недостающих слов. Бабушка невесты виртуозно исполняла «КУЛУЛУЛУ»

Потом слово взял жених. Рав Шмуэль насторожился уже в тот момент, когда жених перекинул микрофон из руки в руку профессиональным движением и огладил лацканы талита, как настоящий Джеймс Бонд.

Мама жениха, нарушив все каноны, отошла в сторону, там, где лучше видно — она не хотела пропустить шоу. Брат жениха уже улыбался во весь рот гордой улыбкой.

Это было лучшее шоу в моей жизни, скажу я вам. Искренние, чувственные слова любви и преданности, благодарность за найденный покой после долгих поисков и обещание интересной, наполненной совместным смыслом долгой дороги вместе.Стихи он написал ей, стихи… Кажется впервые в жизни…

А невеста — как она внимала! нет, не раскрыв широко глаза и боясь пропустить одно слово — совсем нет! На сцене под хупой был дуэт — каждым своим движением, каждым взглядом, где-то подпевая, где-то подбадривая и танцуя в такт, невеста приковывала к себе взгляды всех.Надевая кольцо на палец невесте, жених произнес клятву так, как будто до него этого никто не делал раньше. Рав пытался подсказывать слова, но почувствовал себя лишним и скромно отступил.

И вот настала священная минута — Если забуду тебя, Иерушалаим, отсохнет моя правая рука! Рав Шмуэль успокоился, услышав знакомую формулу и приготовил ладоши для ритуального хлопка, ожидая, что жених сейчас притопнет и разобьет стакан.

Но расслабляться было нельзя. «А теперь» — звучал голос жениха, отдававшийся эхом в райском саду.»А теперь я хочу услышать всех вас! Все вместе!» «АААА», взревела публика! Ближе, ближе к сцене придвинулись друзья. И вот — бокал разбит, и немедленно под громкие крики, под аккорды радостной ритмичной музыки, подняли крепкие ребята на руки невесту, подхватили на плечи жениха, и с гиканьем и свистом полетели молодые на плечах друзей, под восторженный рев гостей прямо в новую жизнь.

Рав Шмуэль тоже радовался и конечно же немножко завидовал, что вот не положено ему по чину сорвать с себя пиджак, броситься в гущу молодых счастливых лиц и остаться отплясывать с ними до утра.

Мазаль тов! счастья новому дому в Израиле!